Прошлое заседание началось с ходатайства защиты об отводе судьи. По мнению адвокатов, судья Вера Акимова не беспристрастна и во время процесса руководствуется личными интересами. Судья отклонила это ходатайство.
Затем в суде продолжили допрос внука ветерана Игоря Колесникова. Навальный пытался выяснить у свидетеля, почему тот зарегистрировал на пожилого деда фирму по ремонту сотовых телефонов, но судья сняла все вопросы обвиняемого, так как, по ее мнению, они не относятся к сути обвинения. Также Колесников подтвердил, что заявление на Навального все же написал его дед, хотя на прошлом заседании отрицал это. Политик попытался выпытать у внука, каким образом его 94-летний дед смог напечатать на компьютере заявление в Следственный комитет, но все его вопросы сняла судья.
Следующим в суде допросили свидетеля Алексея Лукина, который тоже написал на политика заявление в СК. Он рассказал, что увидел в интернете высказывания Навального, в которых тот назвал «холуями» и «предателями» героев ролика за изменение Конституции, и «посчитал, что для солдата Великой Отечественной войны такие слова говорить нельзя». При попытке допросить Лукина Навальным и его адвокатами судья Акимова сняла большинство вопросов.
В суде также допросили терапевта Сархана Кичибеко, который оказывал медицинскую помощь Артеменко 9 июня 2020 года, когда, по утверждению обвинения, он почувствовал себя плохо, узнав про высказывания Навального.
Затем прокурор Екатерина Фролова в отсутствие потерпевшего зачитала его письменные показания. В течение получаса гособвинитель рассказывала богатую биографию ветерана с 1942 по 1946 годы, включая воспоминания о быте белорусских партизан и их боевых вылазках.
После исследования письменных материалов дела в суде допросили еще одну свидетельницу обвинения: эксперта по фамилии Глотова, которая делала экспертизу высказываний Навального по заказу СК. Отвечая на вопросы адвокатов подсудимого, эксперт подтвердила, что в словах политика содержатся оценочные высказывания, а не факты.
После просмотра роликов с высказываниями Навального сторона обвинения закончила представлять свои доказательства. Следующим, как свидетеля защиты допросили Анатолия Баранова — заведующего отделом в Институте русского языка имени Виноградова. Он сделал свою экспертизу высказываний Навального.
«Это просто выражение отношения, попытка найти тут другое толкование имеет выморочный характер. Наличие клеветы — ну, по-моему, тут очень слаба эта клевета», — пришел к выводу профессор.
В завершении многочасового процесса прокурор Фролова допросила Навального. В частности, гособвинитель спрашивала у политика, «последовательная ли позиция» его сторонников по отношению к оскорблению ветеранов, а также почему тот не извинился перед Артеменко. Кроме того, Фролова упоминала в своих вопросах участие Навального в «Русском марше» в 2007 году, а также утверждала, что сторонники политика выложили на сайт «Бессмертный полк» фотографии Гитлера и Гиммлера.
— Настоящее ликование вызвала смерть Ланового среди ваших сторонников, — говорила прокурор.
— Когда умер Лановой, я был в СИЗО-1, представитель прокуратуры нагло лжет, она говорит выдуманные вещи. Какие-то сторонники одобрили смерть Ланового… Вот здесь важные люди стоят, сидят журналисты, и она же придумала это все, просто придумала на глазах у всех, несмотря на то, что это очень легко проверить, — возмущался Навальный.
Прокурор Екатерина Фролова на месте, она сидит одна и перебирает документы. В зал зашла судья Вера Акимова и просит секретаря доложить о явке.
Секретарь торжественно перечисляет тех, кто пришел, говорит, что не явился потерпевший. У прокурора есть дополнение к судебному следствию: Фролова просит выделить материалы из настоящего уголовного дела для проверки в порядке 144-145 УПК в управлении Следственного комитета Москвы по заявлению потерпевшего Артеменко от 11 февраля 2021 года. В чем суть заявления, прокурор не уточнила.
Кроме того, прокурор просит направить в СК документы об оскорбительных высказываниях Навального в адрес судьи и прокурора
Адвокат Навального Вадим Кобзев возражает:
— Какие именно слова были произнесены, гособвинитель не указал — непонятно, о чем речь, — говорит адвокат.
Защитница Ольга Михайлова согласна с коллегой. Навальный тоже: «Серьезно? Мои оскорбления? Мне кажется, я был самым милым подсудимым на свете». Свои слова в адрес судьи и прокурора он называет комплиментами и просит уточнить, что прокуратура считает оскорблениями.
Судья уходит в совещательную комнату.
— Что, Велликок уволили в Вышке? — вдруг спрашивает Навальный.
— Сразу, — отвечает Кобзев.
— Нифига себе. Передавай привет ей.
Навальный листает бумаги, Кобзев говорит, что полностью распечатал ему манифест Константина Богомолова и что недавно режиссер выступал на «Эхе Москвы».
Адвокат также сообщает Навальному, что Смирнов передает ему привет из спецприемника. «Дивный новый мир, можно передавать приветы из спецприемника в аквариум», — смеется Навальный и просит передать Смирнову привет.
— Можешь записаться у начальника, обсудить манифест Богомолова, — шутит Кобзев.
— Мне не очень понравилось, как-то не задорно, — оценивает оппозиционер произведение режиссера.
Все опять замолкают в ожидании судьи.
В зал возвращается судья Акимова. Она читает решение: ходатайство заявлено преждевременно и пока остается без удовлетворения. Судья уточняет, что решит вопрос о новых материалах в отношении Навального при вынесении решения по этому делу.
Алексей Навальный. Фото: пресс-служба Бабушкинского суда
Больше дополнений к следствию нет, стороны переходят к прениям. Первой начинает прокурор Фролова:
— Подошло к завершению рассмотрение уголовного дела. Свое выступление я хочу начать с преамбулы Конституции, — встает она и читает: «Мы, многонациональный народ Российской Федерации...».
Затем она говорит, что Навальный совершил клевету, а именно — на информационных ресурсах был размещен ролик, в котором ветеран высказал свое мнение в поддержку изменений в Конституцию. Навальный, заведомо зная о ложности распространяемых сведений, опубликовал в телеграм-канале ролик с сообщением про «голубчиков» и «холуев». В твиттере он тоже опубликовал этот ролик, дополнительно назвав участников видео RT «предателями».
Прокурор напоминает, что в ролике RT Артеменко произнес цитату о «памяти предков» из преамбулы Конституции. В ответ на это люди были названы «голубчиками», «холуями» и «предателями», возмущается прокурор.
«Среди этих людей оказался Артеменко, даровавший жизнь мне и всем участникам процесса. Он стоял в мундире, а под его роликом размещались слова, граничащие с безумием», — читает Фролова.
«На что надеялся подсудимый? — продолжает прокурор — Что никто не решится с ним связываться? Что ветерану нет дела до чести и достоинства? Но мы не забыли, нам это не дал сделать ветеран Артеменко.
Спасибо вам, Игнат Сергеевич, за это. Я напомню, что Конституция имеет высшую юридическую силу, а защита прав и свобод гражданина есть обязанность государства. Каждый гражданин обладает на его территории всеми правами и свободами, все равны перед законом и судом. Запрещается разжигание национальной расовой и религиозной розни...».
Дальше Фролова переходит к доказательствам, которые суд может использовать для обвинительного приговора.
— Артеменко помимо фактических обстоятельств сообщил суду о своем здоровье, а также обратился к подсудимому с просьбой принести публичные извинения. Подсудимый продолжил в присутствии Игната Сергеевича, человека, подарившего ему будущее, оскорблять, — читает прокурор.
Фролова возмущается, что за все это время Навальный так и не извинился перед ветераном. «"Нужно действительно мочить всех людей которые снимаются в таких роликах", — вот что произнес подсудимый вместо извинений». Фролова говорит, что Навальный назвал «позором страны и предателями» всех участников ролика — в том числе актера Ланового, врача и других героев.
«Каждый из них имел полное право подать заявление о клевете, но не каждый в 15 лет записался в партизаны, не каждый видел, как от пуль гибнут его товарищи», — подчеркивает прокурор.
Прокурор говорит, что она также допросила свидетелей, например, сиделку ветерана Тимурову. Она рассказала, что ей стало известно от внука ветерана, что Артеменко оскорбили, и она показала ему видео. Кроме того, прокурор допросила соседку пенсионера Галину Маргулис, свидетелей Акимова и Лукина.
Фролова рассказывает, что внук потерпевшего рассказал, что его деду вызывали скорую помощь после комментария Навального. При этом денег от RT за съемку в ролике они не получали. Следующим свидетелем, говорит прокурор, стала эксперт Глотова, которая сделала экспертизу высказываний Навального для следствия.
Прокурор полагает, что доводы подсудимого и адвокатов о фальсификации подписей Артеменко надуманы — «в принципе, как и все, о чем кричал подсудимый»
«Это заставило меня вспомнить простые человеческие ценности, что впереди у нас, россиян, — это честь и достоинство. Об этом подсудимый забыл», — продолжает она.
Фролова переходит «к сути дела», которую, по ее мнению, Навальный не понял: Артеменко имеет право на защиту чести и репутации.
«По мнению подсудимого, в обвинении не указано, в чем заключается клевета. Единственным обязательным признаком является деяние — распространение заведомо ложных сведений», — возражает прокурор.
Фролова ссылается на документы, в которых говорится, что Навальный осуществил выход в сеть и опубликовал в твиттере и телеграме ролик RT со своими комментариями, «содержащими заведомо ложные сведения».
Она опять читает комментарий Навального, который, по ее мнению, «указал на факт возмездности» участия Артеменко в съемках ролика. «Общий контекст является явно направленным на изменение гражданской позиции Артеменко», — полагает она, а стиль твита указывает на «наличие описанных фактов в реальной действительности», то есть что Артеменко снялся в ролике за деньги, а не идейно.
Прокурор продолжает выступление. Она считает довод Навального о том, что он не мог оклеветать человека, которого он не знал, несостоятельным, потому что в видео RT все герои были подписаны.
Фролова полагает, что комментарий Навального был направлен на изменение обществом оценки каждого участника ролика, а ролик был доступен многим людям. Это, по ее мнению, признак статьи 128.1 УК.
Затем гособвинитель цитирует отрывки о распространении информации из российских федеральных законов, звучит слово «киберклевета». Фролова говорит, что в других странах наказание за нее гораздо жестче.
Дальше Фролова пускается в рассуждения о разнице между клеветой и оскорблением и квалификации этих явлений в российском законодательстве.
Прокурор считает, что следствие подтвердило факт клеветы: Артеменко указал на заведомую ложность слов Навального — было исследовано личное дело потерпевшего с его биографией, его характеристики по месту жительства и другие доказательства.
Прокурор вспоминает, что Навальный говорил в своем стриме: «Конечно, я его назвал холуем, он холуем и является, таких людей нужно клеймить». Следом Фролова упоминает, что Навальный был судим за клевету в адрес депутата Лисовенко, которого назвал «наркоманом». Тогда депутат принес в суд справку о том, что не стоит на наркологическом учете.
Прокурор в своей речи переходит к экспертизе профессора Баранова. Фролова отмечает, что лингвиста не предупредили об ответственности за дачу ложной оценки, а его заключение оценивает слова с литературной точки зрения.
«Специалист-лингвист с 40-летним стажем утверждает, что определение словам "холуи" и "голубчик" может дать первокурсник филфака», — говорит Фролова. При этом, сетует прокурор, на вопросы об определении слова «честь» эксперт отослал к словарям.
Фролова возмущается, что Навальный так и не раскаялся, а, следовательно, подтвердил умысел распространения клеветы. Обвинение полагает, что умысел оппозиционера — сознательная дискредитация роли СССР в победе в Великой Отечественной войне.
Умысел подсудимого, продолжает прокурор, становится очевидным, когда мы читаем его националистические высказывания. Она вспоминает, что Навальный подписывался как «дипломированный националист» и приписывает ему риторику Власова в интервью, в котором политик назвал национализм «вполне себе нормальной идеологией».
Фролова вспоминает про уголовное дело в отношении бывшего координатора штаба политика в Волгограде Алексея Волкова из-за картинки монумента «Родина-мать» с лицом в зеленке. По ее мнению, координатор обработал фотографию в фотошопе «по прямому указанию руководства». Прокурор также утверждает, что сторонники политика размещали фото нацистов на сайте бессмертного полка.
Гособвинитель также говорит, что сторонник Навального плюнул в спину «и, прошу прощения, помочился» на спину своему дедушке, который усомнился в несправедливости уголовного дела в отношении политика.
Артеменко, считает Фролова, символизирует все, что Навальный ненавидит в России: «Ведь именно за слова "чтя память предков" подсудимый назвал его предателем».
— Обвинение просит, — продолжает прокурор.
— Расстрелять? — шутит Навальный.
Прокурор просит назначить политику штраф в размере 950 тысяч рублей в доход государства. «Кроме этого, учитывая что преступление Навальным Алексеем Анатольевичем совершено в период неснятой и непогашенной судимости, кроме того, в период испытательного срока, государственного обвинение просит окончательно назначить наказание по совокупности приговора в виде 3,5 лет лишения свободы со штрафом в доход государства в размере 950 тысяч рублей с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима. Вместе с тем, я полагаю, что штраф в размере 950 тысяч рублей возможно исполнять самостоятельно от основного вида наказания», — говорит государственный обвинитель.
Обновлено в 13:40. Пост дополнен цитатой из речи прокурора.
Прокурор опять просит направить в СК материалы по заявлению потерпевшего и допущенным Навальным оскорбительным высказываниям.
«Я прекрасно понимаю, что никакое наказание не восстановит того урона, который был причинен потерпевшему», — сетует Фролова. От своего лица она приносит благодарность Артеменко и извиняется перед ним за «таких сограждан».
«Лучший момент речи был о том, что дело заставило ее вспомнить о чести и достоинстве. — начинает оппозиционер — Работа помощником прокурора Москвы предполагает, что ни в какой другой момент ты о чести и достоинстве не помнишь».
Навальный говорит о том, что дело сфабриковано, но это не первое такое дело. Политик считает, что работа по фабрикации дел должна была привести к тому, что их качество должно было улучшиться «с точки зрения придумывания». Но над делом о клевете с самого начала смеялся любой юрист, считает он.
Сведения о лице нельзя распространить не упоминая это лицо, настаивает Навальный. «Они притащили какого-то эксперта, девочку из института, которая под контролем СК… А мы подумали: а мы против этой девочки выставим профессора, на которого она ссылается. И даже эта девочка, стоя на трибуне, сказала, что нет распространения сведений, есть оценочное суждение», — говорит он.
«Почему этот процесс идет? Возразить вам нечего. Прокурор может сказать: "Ну, зато эксперта не предупредили об уголовной ответственности". Конечно, это меняет дело! Про слова вашего эксперта вы предпочитаете молчать. Следующее, важная вещь — там же просто каждый второй документ подделан», — говорит политик.
Навальный настаивает, что любой, кто посмотрит на документы, поймет — Артеменко ничего не подписывал или подписывал один раз. Остальное за него подписывали другие люди
«Я был в восхищении, когда прокурор сказала, что есть заявление от Артеменко, и дальше зачитала сугубо юридический текст, который человек очевидно не мог написать сам. И подпись снова не та. Откуда подпись? Может, съездил курьер? Нет ответа».
Навальный говорит, что получил в СИЗО письмо с анекдотом. Человек засовывает руку в карман, там презерватив, достает — а это пакетик чая. «Я еще более скучный человек, чем я думал о себе», — говорит человек. Фролова, по его мнению, тоже достает что-то не то. Навальный снова сетует на то, что суд отказался провести почерковедческую экспертизу.
«Я же здесь внука, этого недобитого торговца дедом, не зря спрашивал про доходы. Не потому что я его хочу уличить в том, что он не платит налоги. Я вам показывал и доказывал, что это семейство торгует дедом постоянно. У человека доход три тысячи рублей в месяц, у жены — 1 900 в месяц, а он покупает себе кабриолет и мерседес. У меня доходы больше, и я себе таких машин позволить не могу», — говорит политик.
Навальный считает, что на случай, «если будет пахнуть керосином», все оформлено на дедушку: можно будет сказать, что «наш дедушка, 86 лет, заинтересовался ремонтом техники Apple».
«Я думаю, никаких денег этот внучок не получил, — продолжает подсудимый. — Он был в этом телешоу, везде его показывают, подписывают "внук ветерана". Уже отдельное звание появилось в стране, и смотреть на это отвратительно, но в прениях я должен давать оценку юридической стороне. Каждый момент этого дела — юридическая бессмыслица очевидная. Я думаю-думаю, что спросить юридического? Знаете, я уже почти месяц сижу, и такая вышла штука — нету соли в камере. Я ее заказываю в ларьке — ее не везут, заказываю еще раз — не везут, жену прошу — закажи соль, она заказала, а ее не везут. Заказываю огурцы — везут, полно уже навезли. Вчера открывается окошечко, и мне передают три килограмма соли. И поскольку о юридических вещах с вами говорить бессмысленно, может быть, вы знаете хороший рецепт для огурцов и соли? Только учтите, лаврового листа тоже нет».
Навальный заканчивает свое выступление. Очередь адвоката Михайловой. Свою речь она начинает с преамбулы декларации прав человека, принятой после Великой Отечественной войны, уточняет она.
Защита настаивает, что уголовное преследование Навального надуманное и произвольное: Артеменко участвовал в политической рекламе, ветерана в заголовке не упоминали, и теперь обвинение делает вид, что Навальный оклеветал именно ветерана.
Адвокаты считают, что Навальный высказал оценочные суждения. На это указывает содержание и форма комментариев. Это подтвердили и эксперты Глотова и Баранов.
Все комментарии, подчеркивает Михайлова, «не сообщают каких-то фактов», и в заключениях обвинения тоже не представлено «ни одного факта». Так что, настаивает адвокат, Навальный не оклеветал потерпевшего, а выразил оценочное суждение о персонажах ролика. Дело было возбуждено после получения первой экспертизы, после второй Навальному предъявили обвинение — однако эксперты говорили про оценочные суждения, никаких фактов эксперты все-таки не выявили и не описали.
Теперь Михайлова переходит к юридическим формулировкам клеветы и к тому, что такое объективная и субъективная стороны этого правонарушения. Адвокат подчеркивает, что на момент предъявления обвинения действовала редакция статьи, по которой можно обвинять в клевете только в адрес определенных конкретных лиц.
Она напоминает, что Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) неоднократно указывал, что свобода выражения мнения очень важна для развития общества. Поэтому свобода слова должна распространяться и на шокирующие высказывания. Михайлова вспоминает решение по делу журналиста Исаака Гринберга, оштрафованного за слова про губернатора Ульяновской области Владимира Шаманова. В этом и других решениях ЕСПЧ приходит к выводу, что если факты могут быть доказаны, то правдивость оценочного суждения доказана быть не может.
«Я бы просила не нарушать Конвенцию и российское законодательство, в связи с отсутствием состава преступления и просила бы прекратить уголовное дело», — заключает адвокат.
Следующим выступает адвокат Вадим Кобзев. Он поддерживает свою коллегу и Навального. «Это дело довольно-таки простое, чтобы мы с Михайловой не говорили одно и то же по кругу, у меня будет несколько дополнений», — начинает он.
«Каждая страница дела просто кричит "ветеран! "ветеран!" Эксперт указывает на ветерана — он у нас не просто физическое лицо», — говорит адвокат, отмечая, что по факту одно физическое лицо называет словами другое физическое лицо.
«Пенсионеры склонны больше обижаться на слово "холуй", а студент — на "читер", — говорит Кобзев. — Мои дети вообще, ругаясь, называют друг друга нубами. Я не знаю, что это такое. Было бы уголовное дело, если бы Навальный назвал Артеменко нубом?»
«Это грубые — да — это задевающие — да — это обидные слова, но это суждения, которые невозможно проверить, фактов здесь нет — это и сказали нам два эксперта, они оба сказали, что комментарий содержит только оценочное суждение, — продолжает адвокат. — В экспертизе Глотова указала, что, да, в исследованных ей материалах имеются факты действительности, там в экспертизе она это не разграничила, и нам всем было непонятно, что эксперт Глотова имела в виду, и здесь стало понятно. Она экспертизу дополнила. Ее спросили, где факты, а где суждения? Она сказала: факты относились к ролику, а не к комментарию Навального».
Кобзев подчеркивает, что в ролике естественно содержались утверждения о фактах — там были цитаты из Конституции, там показывали изображение Охлобыстина и подпись «Охлобыстин». Это можно легко проверить, сличив паспорт Охлобыстина.
На этом моменте Навальный смеется.
Нельзя проверить, настаивает адвокат, холуй он или нет, если его лично кто-то так назовет. «Кто-то считает меня холуем, но это нельзя проверить», — настаивает защитник.
Кобзев говорит, что участники пропагандистского ролика высказывались в поддержку поправок и обнуления сроков Путина, с которым не согласно огромное количество людей. «Именно потому что с ним огромное количество людей не согласно, им и понадобилось снимать эти ролики», — настаивает адвокат.
Свое выступление Кобзев завершает цитатой из статьи Владимира Пастухова:
«Так как российской власти нужно было любой ценой подвести Навального под еще одно уголовное обвинение, она попыталась натянуть юридические уши на политические ягодицы, предъявив Навальному обвинение в клевете там, где было очевидное оскорбление. Так как путь судебного подлога был неблизкий, то уши притянутого не к тому месту правосудия торчат теперь повсюду, превращая этот процесс над Навальным в адовый фарс, а судью Акимову — в исчадие этого ада. А что ей делать, если уши законности не шьются к тому месту, на котором сидит российское правосудие?».