На прошлом заседании стороны без участия присяжных обсуждали процессуальные вопросы.
Сначала представители семьи Немцова заявили отвод судье Юрию Житникову. Адвокаты отметили, что считают действия судьи в процессе необъективными. В ходатайстве они напомнили об отказе судьи допросить главного редактора «Эха Москвы» Алексея Венедиктова в присутствии присяжных, отказе в приводе Руслана и Артура Геремеевых и отклоненном ходатайстве о вызове в суд главы Чечни Рамзана Кадырова, сенатора Сулеймана Геремеева и депутата Госдумы Адама Делимханова.
Адвокаты подсудимых поддержали отвод, гособвинение выступало против. В результате Житников не стал себя отводить.
Затем стороны допросили экспертов Института криминалистики ФСБ Владимира Крылкова и Андрея Володина: первый проводил баллистическую экспертизу, второй занимался исследованием части, вероятно, от следов выстрела, найденных на руках и за ухом возможного киллера Заура Дадаева. Их работу критиковал специалист Василий Лесников, приглашенный защитой.
По итогам допроса экспертов судья отказался разрешить допрос специалиста Василия Лесникова перед присяжными.
В холле присутствуют брат и мать Дадаева. Подсудимый Эскерханов входит в зал на костылях.
Войдя в зал, судья Житников возвращается к ходатайству адвоката Бюрчиевой об оглашении показаний подсудимого Эскерханова, которые он давал после задержания в статусе свидетеля. Другие адвокаты поддерживают, как и подсудимые. Прокурор Алексей Львович говорит, что гособвинение возражает, поскольку ходатайство «не основано на законе» и напоминает об изменении процессуального статуса Эскерханова после дачи этих показаний. Адвокат Вадим Прохоров не возражает против их соглашения.
— А в связи с чем вы хотите огласить? — интересуется судья у Бюрчиевой.
— Я же вчера все объяснила. В связи с противоречиями.
Судья начинает зачитывать ответ, однако Бюрчиева перебивает его и продолжает обосновывать свое ходатайство. В итоге Житников отказывает.
— Я скажу это присяжным, — обещает Эскерханов.
— Я вам разъясняю, — обращается к нему судья.
— Не надо мне разъяснять!
В итоге судья говорит, что Эскерханов может повторить сказанное на том допросе в присутствии присяжных. «Зачем мне говорить, ваша честь, если вы все бандиты?», — говорит подсудимый. Он сетует на то, что не сможет ничего говорить при присяжных. Когда Бюрчиева разъясняет ему смысл комментария судьи, Эскерханов приносит ему свои извинения за свое поведение и говорит, что неправильно его понял.
Адвокат Марк Каверзин говорит о перечне кодов регионов на автомобильных номерах и теоритически возможных ярославских номерах, начинающихся с цифры 1 (то есть 176), а затем переходит к ходатайству об истребовании некоей экспертизы из Института криминалистики ФСБ от мая 2016 года.
Затем он ходатайствует о повторной судебно-баллистической экспертизе. Каверзин пересказывает, о чем на допросе в суде говорил эксперт Андрей Володин, который исследовал частицы продуктов выстрела, найденные на руках и за ухом Дадаева. Адвокат ссылается на показания специалиста Лесникова, который настаивал, что исследованных Володиным частиц недостаточно для вывода об их происхождении.
После этого он просит суд назначить еще техническую экспертизу и признать некоторые доказательства допустимыми. 15 мая, говорит он, суд приобщил заключение эксперта от 26 апреля 2017 года по записи с Веерной, 3 (судья ранее признал ее недопустимым доказательством). Экспертизу проводили в рамках дела организаторов убийства. Адвокат отмечает, что сторона защиты имеет право задавать свои вопросы эксперту, но в данном случае была лишена этой возможности.
Кроме того, защита заявляла похожее ходатайство об изучении экспертами записи с Веерной, 3 на предмет монтажа. По мнению адвоката, судья, приобщив экспертизу, противоречил своему вынесенному ранее решению об отказе в назначении аналогичной экспертизы по просьбе защиты.
Каверзин просит признать запись с Веерной, 3 допустимым доказательством. Он оговаривается, что просит признать запись допустимой не для демонстрации присяжным, а для направления на экспертизу.
«И еще одно ходатайство», — продолжает адвокат. 25 мая судья огласил сообщение, поступившее от присяжных о Елене Ведюк, которая делилась своим мнением о деле. Суд удалил присяжную, хотя защита возражала. Каверзин напоминает, что другая присяжная заступалась за Ведюк и говорила, что все присяжные делятся мнением о деле. Ссылаясь на УПК, Каверзин говорит, что судья обязан удалить всех присяжных. Адвокат просит отстранить от участия в процессе всех присяжных, включая запасных. «Если по этим основаниям суд отстранил одного присяжного, мое личное мнение, он должен устранить всех присяжных, потому что они обсуждают», — говорит Каверзин.
— Все? — спрашивает судья.
— Теперь вот все.
Остальные защитники и подсудимые поддерживают Каверзина. Прокурор Львович сначала комментирует первое ходатайство. Он напоминает, что эксперт и специалист были допрошены накануне, при этом, отмечает Львович, эксперт не говорил о секретном грифе на методике, которую он использовал, а если и говорил, то адвокаты могли направить запрос о его снятии в рамках судебного процесса.
По ходатайству о технической экспертизе записи с Веерной, 3 Львович отмечает, что суд уже признал запись недопустимой, а в присутствии присяжных были оглашены выводы экспертизы, проведенной по делу организаторов убийства. Прокурор повторяет, что из-за профилактических работ на записи не указано время, а съемка прерывалась, поэтому установить время точно невозможно. Кроме того, эксперт заключил, что нельзя установить личность выходившего из подъезда человека.
Прокурор Семененко обращается к УПК и отмечает, что в записке присяжных говорилось, будто Ведюк не обсуждала, а «неоднократно высказывалась» о деле. А присяжная, заступившаяся за Ведюк, отмечает прокурор, говорила, что все заседатели обсуждают дело, «но она не сказала, что высказывались».
Прокуроры возражают против удовлетворения ходатайств. «Потому что доводы Марка Юрьевича голословны», — заключает Семененко.
Адвокат Прохоров тоже не помнит слов эксперта Володина о секретном грифе на его методике; тот говорил, что он не взял ее с собой. По этому ходатайству, как и по первому, он не возражает. Также представитель потерпевших не возражает против технической экспертизы по видеозаписи с Веерной, 3.
По ходатайству о роспуске коллегии Прохоров говорит о ее «турбулентности». «Мне непонятно, кто является автором записки, на основании которой удалили присяжную», — добавляет он. Прохоров решает не высказывать мнение по этому ходатайству.
Житников отклоняет ходатайство по ярославским номерам как необоснованное. Ходатайство о повторной баллистической экспертизе от отклоняет с формулировкой «оснований не имеется, она полная, всесторонняя и научно обоснованная». Эксперт руководствовался не личным опытом, а методикой ФСБ, добавляет судья.
По технической экспертизе видеозаписи с Веерной, 3 судья повторяет, что признал запись недопустимым доказательством. Экспертиза из дела организаторов приобщена на законных основаниях, продолжает он. Оснований для новой экспертизы нет.
«Оно не основано на законе. Отказано», — говорит Житников о ходатайстве по присяжным.
Судья просит позвать присяжных. Пристав стучится. Потом обращается к судье: «Не готовы».
В зал входят присяжные, после чего приставы приглашают брата Дадаева. Это высокий мужчина с седой бородой, в темной куртке и в синей тюбетейке, Шахрудин Дадаев 1956 года рождения. Живет в селе Пригородном, работает замглавврача районной больницы Грозного.
Судья разъясняет права. Стоя за трибуной, Шахрудин Дадаев достает из кармана платок и вытирает им лицо.
Цакаев говорит, что, по версии следствия, Дадаев покупал в октябре автомобиль. Брат говорит, что в октябре Дадаев не уезжал из республики — он через день-два приезжал домой, в остальное время был занят на работе и «в лесах». Дадаев в Москву ездил уже в декабре 2014 года.
Адвокат просит назвать номера, которыми Дадаев пользовался в Москве. Два номера «Мегафон» он использовал дома (на 24-83 или 24-82, а также номер с четырьмя нулями). Еще он пользовался номером, заканчивающегося на нули, но не «Мегафоном».
Шахрудин виделся с братом до задержания в начале марта. После 8 марта Заур планировал ехать в Москву. Цакаев спрашивает о работе Дадаева. Шахрудин рассказывает, что тот был замкомандира батальоне: «Все время в горах, лесах. Ну, если заскочит [домой] на час-полчаса». Заур мало говорил о работе, отмечает свидетель.
Адвокат спрашивает правша Заур или левша. «Это просто нонсенс», — говорит свидетель и объясняет, что в Чечне детей-левшей переучивали.
Садаханов спрашивает о Немцове. Шахрудин говорит, что знал об этом политике больше, чем его брат.
На вопрос, нуждался ли Дадаев в деньгах, свидетель отвечает, что тот нормально зарабатывал, но иногда одалживал по 5-6 тысяч рублей. Примерно такую сумму он одолжил у брата и после возвращения из Москвы в начале марта, перед праздником.
Дадаев спрашивает брата, говорил ли он перед отъездом родственникам, что собирается переезжать в Москву и увольняться. Шахрудин подтверждает — Заур говорил о планах пойти учиться в Москве, и напоминает о его травме.
Семененко интересуется, что делал Шахрудин 20 октября 2014 года. Он точно не может сказать: либо был на работе, либо дома.
Тогда прокурор интересуется, где был Заур: «У матери или на работе».
— Вопросов больше нет.
— А вы можете вспомнить что вы делали 20 октября? — спрашивает свидетель.
— В том-то и дело, — улыбается Семененко.
— Такие вопросы. Весь мир знает, что Дадаев не убивал Немцова!
Прохоров интересуется, что делал Заур «в горах, лесах».
— Бандитов ловил.
— Он хорошо владел оружием?
— Никто не жаловался.
В зале смеются.
На следующий вопрос Прохорова Шахрудин рассказывает, что, вернувшись в марте в Чечню, брат сказал, что приехал, чтобы рассчитаться, сдать вещи для увольнения. А потом он планировал вернуться в Москву.
— А вам знаком Руслан Мухудинов?
— Не знаю, только здесь слышу.
— А Руслан Геремеев вам знаком?
— Руслан Геремеев, Руслан Геремеев... По-моему, он командир Заура.
Прохоров возвращается к фразе Шахрудина, что религия не позволяет человеку быть левшой.
— А как он ведет себя в экстренной ситуации, вы не можете объяснить?
— Вы об омовении или о чем?
— Нет-нет-нет, я о другой экстренной ситуации.
Свидетель не понимает, а Прохоров решает не добиваться ответа на этот вопрос.
На вопрос Ольги Михайловой свидетель говорит, что в Москве Дадаев лечился, устраивался на работу и искал место учебы.
— А где он в марте собирался учиться?
— В Москве. Ему юридический факультет вроде нравился.
Шахрудин не знает, планировал Дадаев учиться бюджетно или платно. Он полагает, что как военнослужащий он должен был учиться бесплатно.
Михайлова интересуется, на какие средства Заур собирался возвращаться в Москву. На зарплату, полученную при увольнении, говорит Шахрудин.
Семененко спрашивает, планировал ли Дадаев перед задержанием жениться. Шахрудин с удивлением говорит, что сам всегда советовал брату жениться, и допускает, что если бы не задержание, Заур уже был бы женат. «Я его хотел женить всегда», — говорит брат подсудимого.
Судья спрашивает, какой день недели был 20 октября 2014 года. Свидетель не помнит.
Он диктует по просьбе Житникова свой номер. Свидетеля отпускают, он остается в зале.
Адвокаты Дадаева советуются и потом говорят судье, что из-за переживаний матери пока не хотят ее допрашивать. Они включают проектор для демонстрации других доказательств.
Адвокаты спрашивают, можно ли позвать мать Дадаева в зал. Житников разрешает. Женщина в темном платке и черном платье с цветочным узором садится на скамью со слушателями. «Здравствуйте», — негромко говорит она.
Цакаев показывает детализацию телефона Мухудинова от 2 января 2015 года по 18 января.
2 января телефон Мухудинова находится на улице Нежинской, днем тот же телефон был в Ростовской области, Северной Осетии и затем в Чечне.
3 января Мухудинов находился в Шелковском районе Чечни. По 16 января Мухудинов оставался в республике, но 12 января телефон фиксировался в Дагестане. 17 января в 00:12 Чечня, потом Северная Осетия, Краснодарский край. 18 января около часа дня — Московская область, Каширский район.
Цакаев подводит итог: со 2 по 18 января Мухудинов был за пределами Москвы.
Теперь детализация номера Дадаева. Адвокаты совещаются, Магомед Хадисов просит у судьи перерыв 10 минут, потому что не может подключить ноутбук к проектору. Судья объявляет перерыв на 15 минут.
Присяжные вновь заходят не сразу. Цакаев говорит о записке присяжных, в которой была просьба показать детализацию по номеру 8 964-614-00-00. Он спрашивает, что сначала показывать: интересующее присяжных или адвокатов. Судья такой записки не помнит и предлагает адвокату самому решить, с чего начать.
Цакаев начинает с номера 8-964-614-00-00. Дадаев признавал, что это его номер. С 28 декабря 2014 года телефон работает в Москве — на Нежинской улице. В этот же день появлялся на Кременчугской и Мосфильмовской улицах. 29 декабря телефон фиксировали базовые станции на Плющихе, Бережковской набережной и Нежинской улице. 30 декабря — Матвеевская улица, в основном Нежинская улица. 31 декабря тоже Нежинская улица, позже Новый Арбат.
Цакаев уточняет, что базовая станция на Нежинской улице фиксировала телефон Дадаева, когда он был дома (вероятно, адвокат говорит о квартире на Веерной, 3).
Адвокат оглашает фрагменты первоначальных показаний Дадаева. Тогда обвиняемый говорил, что приехал 10-11 января в Москву. Судья просит не зачитывать показания, а называть интересующие даты. Цакаев отмечает, что уже в конце декабря 2014 года и с 1 января 2015 телефон Дадаева фиксировался в Москве.
С 1 по 10 января Дадаев был в Москве и выезжал за пределы города только в Одинцовский район, следует из детализации.
Адвокат Цакаев просит остановиться на 9 января. На допросе после задержания на повторный вопрос, когда он приехал в Москву, подсудимый говорил, что оказался в столице только 8-9 января.
Цакаев обращает внимание на показания Дадаева на том же допросе следователем Красновым: задержанный говорил, что 12-15 января он следил за Немцовым. По данным детализации, в эти дни номер Дадаева в основном находился на Нежинской улице, а также на Веерной, Кременчугской улицах и Мосфильмовской. 15 января он также был во Внуково и Красногорском районе.
Кроме того, Дадаев говорил, что 12 января он встретился с Губашевым и неким Русиком. Адвокат хочет показать, где в этот день был Руслан Мухудинов. Судья прерывает Цакаева и просит говорить не где находится человек, а с формулировкой «информация говорит о том, что абонент находился в районе действия базовой станции».
Адвокат продолжает. Телефон Мухудинова в этот день был в Чечне. Он отмечает, что 12 января Дадаев не говорил по телефону с Анзором Губашевым. Однако в тот же день, судя по базовым станциям, фиксировавшим местонахождение телефона Дадаева (например, в районе деревни Грязи), он приезжал к Губашеву. 13 и 14 января телефон Дадаева был на Нежинской улице, также его фиксировали базовые станции неподалеку от дома.
Вечером 16 января Дадаев несколько раз созванивался с Губашевым. На допросе уже в качестве обвиняемого Дадаев говорил, что 16-17 января Мухудинов «пригнал машину и оружие», говорит адвокат. Он напоминает, что «абонентский номер (Мухудинова) выехал с территории Чечни». Судья отмечает, что «номера не ездят».
В показаниях Дадаева говорилось, что 25-27 января в слежке участвовал Шаванов. Цакаев отмечает, что Шаванов прилетел в Москву только 26 февраля.
Теперь он переходит к показаниям Дадаева о том, что с 22 января по 27 февраля он с соучастниками только два-три раза видел Немцова. Цакаев показывает данные за 22 января. Дадаев передвигается в пределах своего района. 23 января он был на Нежинской улице, на Большой Якиманке. 24 января — Косыгина, Мосфильмовская улица, Матвеевская, Нежинская, Большая Якиманка, Кисловский переулок. 25 января — Нежинская, Мосфильмовская, Мичуринский проспект, Одинцовский район, Рублевское шоссе.
26 января он тоже был на Мосфильмовской и Большой Якиманке. 27 января — Большая Якиманка, под конец дня Севастопольский проспект. Цакаев говорит, что эта дорога ведет к дому Дадаева.
Адвокат обращается к показаниям от 27 февраля. Дадаев говорил, что около 20-21 часа он с Губашевым и Шавановым следил у дома Немцова. Согласно детализации, в 20:47 он был на улице Очаковской.
— А потом звонков нет, — вставляет прокурор Антуан Богданов.
— Да, звонков нет, — соглашается Цакаев.
Он отмечает, что ранее в тот же день Дадаев не раз выходил в интернет. Адвокат обращается к подзащитному и спрашивает, работал ли у него дома wi-fi. Дадаев подтверждает, уточняя, что телефон автоматически к нему подключается.
Цакаев отмечает, что другой номер Дадаева последний раз в тот день был зафиксирован в 21:47 на улице Матвеевской.
Цакаев хочет показать перемещения номера Дадаева и сравнить их с данными по номеру Немцова.
В 12:25 Немцов в Красногорске, в 12:58 — в Шереметьево. Телефон Дадаева в это время на Мосфильмовской, «в районе проживания». В 14:12 Немцов на Ордынке, Дадаев — в 14:36 на Мосфильмовской, затем на Бережковской набережной, по словам адвоката, в ресторане «Веселый Бабай».
Пока Немцов на Ордынке, в 15:50 Дадаев на Мосфильмовской. Потом базовая станция фиксировала Дадаева по месту жительства. «Не Дадаева, а его телефон», — строго поправляет Семененко.
Теперь другой номер Дадаева. 27 января 2015 года, 11:20 — Голиковский переулок. Следующее соединение — 12:13. Цакаев спрашивает, сколько времени должно понадобиться, чтобы доехать до парковки, получить там штраф и вернуться, и сам же на него отвечает: «Много».
Военный прокурор Антуан Богданов говорит, что телефон Дадаева был отключен после двух часов ночи, а последний последний звонок был от Мухудинова. Дадаев допускает, что говорил с Мухудиновым, но точно не помнит.
Прокуроры спрашивают, о каком телефоне речь. Цакаев вспоминает: Дадаев пользовался в Москве двумя номерами — 000-02-03 и 614-00-00. При этом так и неясно, какой телефон был на Винницкой.
11 февраля, 19:36 — Большая Якиманка, 22, корпус 3. Дадаев объясняет, что на Большой Якиманке он, в основном, был в «Президент-отеле».
Цакаев: «Теперь мы переходим к самым страшным "боевым трубкам"». Семененко замечает, что их уже исследовали, но судья не возражает против сравнения местонахождения телефонов.
3 февраля с 17:53 до 23:58 телефон Дадаева фиксируют базовые станции на Мосфильмовской, Очаковской, Матвеевской улицах и Севастопольском проезде.
— А перерывы там есть? — спрашивает Семененко.
Цакаев предлагает подсчитать их, но в таком случае нужно будет обращаться и к детализации номера 000-02-03. После небольшого спора стороны решают не высчитывать перерывы.
Цакаев возвращается к 13 февраля, которое он пропустил. С 17:54 до 21:07 — Большая Якиманка; затем Дадаев на Тверской улице.
26 февраля — «это когда якобы Дадаев, Губашев следят за Немцовым» — 00:13 и до 9:46 Мосфильмовская улица.
Цакаев добавляет, что по детализации номера 000-02-03 в эти дни «аналогичные базовые станции».
Сам Дадаев встает и говорит присяжным, что он может подтвердить — номерами, о которых говорит Цакаев, он действительно пользовался. По просьбе судьи он называет эти номера: один номер «Мегафон» он приобрел в Грозном, второй номер 8-928-000-02-03 («Мегафон», купил в Москве 28 декабря) и 8-964-61400-00 («Билайн», купил тоже 28 декабря в Москве).
Каверзин просит открыть таблицу на 11:20 27 февраля — Мосфильмовская, улица Улофе Пальма, Бережковская. После четырех часов дня и до пяти телефон 614-00-00 фиксировался на Мосфильмовской. Адвокат говорит, что объяснит позицию защиты по этим датам в ходе прений.
Дадаев отмечает, что оба его телефона были зафиксированы на Мосфильмовской улице, когда Немцов выезжал из Истринского района в Шереметьево встречать Дурицкую.
Судья Житников напоминает присяжным, что в детализации речь идет о местонахождении телефонов, а не конкретных людей.
— А я могу утверждать, ваша честь? — спрашивает Дадаев.
— Вы можете.
— Спасибо.
— Когда о вас речь идет.
Судья спрашивает стороны, есть ли у них дополнения. Все молчат. Судья объявляет о завершении судебного следствия.
— Ваша честь, можно? — спрашивает Эскерханов. Его адвокат напоминает, что просила разрешение, чтобы Эскерханов рассказал, о чем он говорил на допросе в статусе свидетеля. Судья соглашается.
Эскерханов начинает говорить о допросе 7 марта, когда он был свидетелем. Судья его одергивает и просит не порочить доказательства.
Между подсудимым и судьей завязывается перепалка. Эскерханов говорит, что «им по шапке надавали». После ссоры судья удаляет его до окончания судебных прений.
«Я просто хочу, чтобы присяжные знали всю правду. Эти ежики…», — говорит Эскерханов, пока присяжные выходят из зала.
Судья объявляет 30-минутный перерыв.
После перерыва в «аквариуме» только двое подсудимых. «Сейчас еще адвокатов удалят и по домам», — шутит Прохоров.
Войдя в зал, судья Житников снова спрашивает, будут ли еще дополнения. У Бюрчиевой ходатайство. Она говорит о необоснованности удаления ее подзащитного и нарушении прав Эскерханова, поскольку его лишают возможности участвовать в прениях. Она просит вернуть Эскерханова в зал.
Адвокат Муса Хадисов следом за коллегой тоже просит вернуть в зал Анзора Губашева. Судья просит его высказываться по ходатайству Бюрчиевой, а не заявлять свое.
Все защитники поддерживают.
Семененко против: «Сколько раз мы слышали, что он нарушает порядок заседания».
Адвокат Прохоров призывает судью быть мудрым и вернуть Эскерханова на прения, «чтобы потом никто не мог сказать, что его права нарушены». Прохоров добавляет, что ему самому не всегда нравилось поведение Эскерханова, но его права должны быть соблюдены.
Судья отклоняет ходатайство. Бюрчиева заявляет отвод судье, начинает объяснять свою позицию, но Житников ее перебивает: «Все понятно, другие мнения есть?»
Бюрчиева отмечает, что судья нарушает уже ее права. Житников все же дает ей договорить. Защитники за, Семененко возражает, а представитель потерпевших оставляет решение на усмотрение судьи.
Житников на месте решил, что заявление Бюрчиевой не было заявлением об отводе судьи и ни одного основания, предполагаемого УПК для отвода, она не назвала.
Теперь адвокат Муса Хадисов ходатайствует о возвращении в процесс Анзора Губашева. Снова все адвокаты и подсудимые поддерживают ходатайство, прокурор возражает. Прохоров снова солидарен с защитниками с прежней аргументацией.
Житников тут же отклоняет ходатайство и напоминает, что Губашевых удалили из зала за злоупотребления.
Больше дополнений ни у кого нет. Судья просит позвать присяжных.
Судья объявляет судебное следствие оконченным. «И мы переходим к судебным прениям», — говорит Житников. Он уточняет, что в прениях стороны не должны выходить за рамки вопросов, поставленных перед присяжными.
Порядок прений: сначала выступает защита Бахаева, затем Шадида Губашева, Анзора Губалева, Эскерханова и Дадаева. Дадаев и Бахаев на вопрос судьи отвечают, что выступать в прениях будут их адвокаты, а они могут затем дополнить их.
Судья объясняет присяжным порядок прений: на что имеют право в своих выступлениях участники процесса.
Например, стороны не могут ставить под сомнение доказательства, если их показывали присяжным. Участники процесса не могут перебивать выступающего.
Прения начнутся завтра в 11:00 с выступления прокуроров. Присяжных отпускают.