5 сентября судья Тверского районного суда Москвы Станислав Минин приговорил 34-летнего программиста Константина Котова к четырем годам колонии за участие в четырех мирных акциях протеста и пост в фейсбуке с призывом участвовать в митинге на Трубной площади в поддержку кандидатов в Мосгордуму. Судья признал Котова виновным по «дадинской статье» (212.1 УК; неоднократное нарушение правил проведения пикетом и митингов).
Котов стал вторым осужденным по этой статье после оппозиционера Ильдара Дадина, несмотря на постановление Конституционного суда, за которым последовала отмена приговора Дадину. КС указал, что уголовное дело может быть возбуждено только при наличии «реальной угрозы» различных негативных последствий, которые в деле Котова следствие и суд толковали, по мнению юристов, расширительно.
«Медиазона» рассказывала, почему постановление КС не помешало отправить уже второго оппозиционера в колонию за участие в исключительно мирных акциях. Приговор публично раскритиковали и профессора права.
Тверской районный суд рассмотрел дело 34-летнего Котова всего за два дня. В основном, допрашивались свидетели обвинения — в подавляющем большинстве это были силовики. При этом судья Минин отказал в допросе большинства свидетелей защиты и исследовании видеозаписей с акций, доказывающих, что Котов не был активным участником и не представлял никакой угрозы для окружающих.
Расследование дела программиста также шло рекордными темпами. 12 августа Котов стал подозреваемым, а 15-го Следственный комитет закончил следствие и предъявил активисту окончательное обвинение. Помимо этого, по просьбе СК суд дал адвокату Котова только 72 часа (в их числе суббота и воскресенье) на ознакомление с тремя томами дела.
В суде Котов просил дать ему время на подготовку последнего слова, но судья потребовал выступить уже поздно вечером во второй день процесса. Программист поблагодарил защитников и всех, кто его поддерживает:
— Я считаю, что судят не меня, а право на свободу слова и свободу собраний. <...> Если легальные формы протеста запрещены, рано или поздно на улицах города мы увидим не мирные акции, а восстание доведенных людей. Я этого не хочу. Никто из тех, кто выходил со мной на мирные мероприятия, тоже этого не хочет. Поэтому надо бороться до последнего за наше и ваше право. И не забывать тех, кто за эту борьбу лишен свободы. Поддержка важна — пишите письма, приходите в суды и, главное, не молчите. Россия обязательно будет свободной. Для этого нужно только не бояться.
Сегодня интересы Котова будут представлять 13 адвокатов — Мария Эйсмонт, Эльдар Гароз, Анна Ставицкая, Ирина Бирюкова, Михаил Бирюков, Вера Гончарова, Алхас Абгаджава, Юрий Костанов, Александр Пиховкин, Анастасия Саморукова, Алексей Липцер, Анастасия Костанова и Оксана Маркеева — с символическим гонораром в 212 рублей 10 копеек. С момента возбуждения уголовного дела интересы активиста представляет Мария Эйсмонт.
Вчера, 13 октября, в центре Москвы прошли акции в поддержку Котова — одиночные пикеты с плакатами и шествие с экземплярами Конституции. Нескольких человек задержали.
«Мы уже в суде по делу Котова. К залу подойти невозможно, тк коридор перекрыт стульями и приставами:)Типа безопасность обеспечивают:)За стульями стоит секретарь и переписывает тех, кто явился:)явилось 12 адвокатов!» — пишет в фейсбуке адвокат Анна Ставицкая.
В коридоре уже около 50 человек. Приходит все больше людей. Один из пришедших священников говорит о церковном празднике Покрова Богородицы и добавляет, что во всех храмах страны сегодня молятся за заключенных.
— За Котова молятся? — спрашивает слушательница.
— За всех, за Котова в том числе.
У здания Мосгорсуда выстроилась большая очередь из группы поддержки Котова, пишет Moloko Plus. Тем временем приставы заносят дополнительный стол и зовут в зал участников процесса. Помимо адвокатов, в суде находится прокурор Алексей Радин.
Котов находится в СИЗО-1 и участвует в заседании по видеосвязи. Фото: телеграм-канал «Арестанты 212»
Хотя ранее было заявлено 13 адвокатов в качестве защитников Котова, в зале присутствуют 12 . Это Мария Эйсмонт, Эльдар Гароз, Михаил Бирюков, Евгений Смирнов, Алексей Липцер, Анастасия Саморукова, Анна Ставицкая, Александр Пиховкин, Алхас Абгаджава, Юрий Костанов, Иван Хорошев и Вера Гончарова.
В зале находится правозащитник Лев Пономарев, а также представительница посольства Швеции.
— У входа большая очередь, все к тебе идут, — говорит Котову кто-то из адвокатов.
— Ну а к кому еще? — отвечает активист.
Слушатели смеются.
Судья Нина Шарапова объявляет заседание открытым. Она очень тихо говорит и просит Котова представиться. Программист отвечает, что родился в Москве, имеет высшее образование, на момент ареста работал в ООО «ДСЛ» ведущим программистом; холост.
— Еще не зарегистрировали брак? Потому что заявление о регистрации брака…
— Нет, еще не зарегистрировали, — отвечает Котов на вопрос судьи.
Затем судья Шарапова перечисляет участников процесса, в том числе адвоката Евгения Смирнова, который ранее не был указан в списке адвокатов, которые будут защищать Котова.
Судья Нина Шарапова переходит к жалобе на приговор и пересказывает ее содержание. Первой она читает жалобу адвоката Ирины Бирюковой и говорит, что Котова осудили на четыре года колонии по обвинению в неоднократном нарушении правил публичных мероприятий (статья 212.1 УК).
Не согласившись с решением, защита просит отменить приговор, продолжает судья. По мнению защитников, из показаний свидетелей по обстоятельствам задержания Котова не следует, что его действия повлекли нарушение общественного порядка или угрозу нарушения порядка.
Суд первой инстанции, сказано в жалобе, не учел позицию Конституционного суда. Нарушения Котова «имели формальный характер», они не повлекли какого-либо вреда. Приговор не может считаться законным и обоснованным, настаивает защита.
Теперь судья зачитывает жалобу адвоката Анны Ставицкой: та тоже считает, что Котова можно признать виновным только, если будет доказана какая-либо общественная опасность, а таких материалов в деле нет. Того же мнения другой защитник — адвокат Алхас Абгаджава. Он просит отменить приговор.
Адвокат Алексей Липцер в своей жалобе на приговор пишет, что в ходе предварительного расследования не доказана угроза общественному порядку от действий Котова. Просит приговор отменить.
Затем судья читает жалобу адвоката Ивана Хорошева: по его мнению, суд не разбирался в том, что Котов делал на акциях и как его действия могли причинить угрозу конституционному строю. Все дело основано на однотипных показаниях, приговор нужно отменить.
Судья обращается к жалобам адвокатов Эльдара Гароза и Анастасии Саморуковой.
Гароз считает приговор необоснованным и просит отменить его, а также напоминает, что суд не допросил всех свидетелей и отказался приобщать материалы с акций, в которых участвовал Котов. Адвокат Саморукова указывает на отсутствие доказательств причинения Котовым какого-либо вреда и просит приговор отменить.
Осужденный Константин Котов поддерживает жалобу защитников. Выступает его адвокат Мария Эйсмонт. «Котов два дня вообще не знал, в чем его обвиняют», — напоминает она. Активист был грубо задержан в центре Москвы, «совершенно беспочвенно и незаконно».
В материалах есть данные, что Котов не собирался скрываться — у него не было никаких билетов, он не собирался никуда уезжать. Несмотря на это, он был лишен свободы, говорит адвокат.
Впервые в российской практике Котов был лишен свободы на время следствия, будучи обвиняемым по статье 212.1 УК.
— Такой судебной практики до Котова, слава богу, еще не было, — отмечает Эйсмонт.
Первые фактические показания Котов дал только в суде первой инстанции. У защиты за два с половиной дня расследования не было никакой возможности предоставить доказательства, подчеркивает адвокат. Сам Котов тоже не мог «и двух слов сказать в свою защиту». Это, считает Эйсмонт, грубейшее нарушение права ее доверителя на защиту.
Адвокат планировала допросить 30 свидетелей, но удалось допросить только пятерых в суде первой инстанции.
— И из приговора совсем неясно, о чем говорили эти свидетели, — обращает внимание Мария Эйсмонт и добавляет, что о свидетелях защиты написано всего шесть с половиной строк с перечислением их фамилий.
— Еще хуже дело обстоит с доказательствами, — продолжает свое выступление адвокат Котова Мария Эйсмонт. Она говорит, что Тверской районный суд так и не исследовал видеозаписи защиты. В частности, видео с акции 10 августа, это был стрим — снятая от начала и до конца акция — на котором видно, что ни одно действие Котова «не могло повлечь нарушение общественного порядка».
Судья Нина Шарапова торопит Эйсмонт и просит ее заканчивать. В заключение адвокат говорит, что считает приговор незаконным и просит Котова оправдать.
Выступает следующий адвокат. Судья Шарапова очень тихо представляет защитника — это адвокат Анастасия Саморукова.
— Судом неверно определен предмет доказывания по делу, — начинает защитница. Она ссылается на постановление Конституционного суда и говорит, что этот документ определил конструкцию состава преступления по статье 212.1 УК. То есть должна быть угроза нарушения общественного порядка при неоднократных нарушениях правил проведения митинга, резюмирует Саморукова.
Негативные последствия должны лежать в основе обвинения, продолжает адвокат, однако этого в обвинении нет. Саморукова пересказывает показаниях нескольких свидетелей обвинения, в частности, силовиков Азарова и Кураша. По мнению адвоката, их показания путанные и должны быть исключены из дела.
— С учетом позиции КС действия Котова не могут быть квалифицированы по 212.1 УК, — настаивает защитница и просит отменить приговор.
— Суд вынес приговор на основании только факта участия Котова в публичных мероприятий, — продолжает адвокат. Она отмечает, что суд первой инстанции вообще не рассматривал умысел Котова — а преступление, в котором его обвиняют, может быть совершено только умышленно.
Исправлено в 12:27. Изначально из-за тихого голоса судьи корреспондент ошибочно сообщил, что выступает адвокат Ставицкая, а не Саморукова.
Адвокат Абгаджава свою жалобу поддерживает, дополнить ему нечего.
Следом выступает адвокат Алексей Липцер, который был защитником первого осужденного по статье 212.1 УК Ильдара Дадина. Он говорит, что не участвовал в процессе в суде первой инстанции, но защищал Дадина. Защитник также обращается к постановлению КС и настаивает, что в действиях Котова не было угрозы нарушения общественного порядка.
— Я считаю, что одно только это основание является основанием для отмены приговора.
Теперь адвокат Хорошев:
— Нас тут 12 адвокатов, мы сейчас выйдем на улицу и будем обсуждать этот процесс. Мы что, тоже будем создавать помехи?
Он говорит, что действия осужденного активиста Котова не вызвали какие-либо беспорядки, а значит, и порядок не был нарушен. Приговор должен быть отменен, заключает он.
За ним выступает Михаил Бирюков. Он останавливается на том, что Котову предъявили обвинение и определили меру пресечения в виде ареста без санкции руководителя управления Следственного комитета по субъекту, несмотря на то что обвиняемый — член избирательной комиссии. Этого требует федеральный закон «Об основных гарантиях избирательных прав граждан».
Слово берет адвокат Вера Гончарова.
— Справедливость как правовая категория может в данном уголовном деле рассматриваться в узком и широком смысле, — рассуждает защитница. Она считает, что в узком смысле справедливость означает справедливый приговор. Но Котов получил почти максимальное наказание, что говорит об обвинительном уклоне.
В широком смысле — право на справедливое судебное разбирательство, которое предполагает соблюдение определенной процедуры. Это, по мнению защитницы, «безусловно влияет на судебное решение».
— Справедливость всегда выступает как нравственная оценка законности приговора. Общество дало оценку, и именно поэтому приговор Тверского суда Котову вызвал такой общественный резонанс, — заканчивает Гончарова.
Последним выступает адвокат Евгений Смирнов. Он поддерживает жалобу и настаивает на отмене приговора.
Стороны переходят к ходатайствам. Первой выступает Эйсмонт. Она просит исследовать протокол задержания Котова на акции 13 мая у здания ФСБ на Лубянке, а также видео с акции. Ее в суде просматривали только на тех моментах, которые просило обвинение. Судья Минин не позволил защите показать другие фрагменты и дать свои комментарии.
— Котов, вы понимаете, что происходит? — вдруг спрашивает судья.
— Я понимаю, что происходит, и с ходатайствами согласен, — отвечает Котов.
Теперь адвокат Юрий Костанов просит повторно допросить свидетелей Кураша, Азарова, Морозова, Выговского и Белевского — все они силовики.
— Искусственно создается множественность доказательств, — говорит адвокат. Все эти люди дали такие показания, которые вызывают сомнения у адвоката. Он не уверен, что свидетели видели все то, о чем сказано в приговоре.
Следующим ходатайства заявляет Эльдар Гароз. Он просит приобщить видео акции у здания МГУ, которая прошла 2 марта. Речь идет о трансляции Sota.Vision, на которой видно, что «никаких дорог Котов не перекрывает». Также приобщить видео от 10 августа, полученное от правительства Москвы — на записи видно, что Котов «абсолютно ничего не делает от слова совсем» и его задерживают.
Кроме того, защитник просит приобщить заключение лингвиста Ирины Левонтиной, которая не нашла в словах Котова призывов к нарушению общественного порядка, и заключение юриста и государствоведа Ирины Лукьяновой, которая исследовала текст приговора. Вероятно, второе заключение — то, что было опубликовано «Новой газетой».
Котов поддерживает своего адвоката.
Снова встает с места адвокат Мария Эйсмонт. Она просит допросить свидетелей защиты: главреда Sota.Vision Олега Еланчика, который был на сходе 13 мая и видел Котова; Ирину Векшину, участница марша 12 июня в поддержку журналиста Ивана Голунова — она была с Котовым до его задержания; Анну Наринскую, Наталью Горшкову, Олега Козловского и Татьяну Тарид, которые 13 мая видели Котова, а также журналистку «Радио Свобода» Алину Пинчук, которая 13 мая вела репортаж и видела, что делал на акции Котов.
Сам Котов ходатайства полностью поддерживает. Он говорит, что у него проблемы с трансляцией и он не видит зал заседания. Судья Шарапова обещает, что сейчас все починят.
Прокурор просит по всем ходатайствам отказать. В итоге судья соглашается лишь допросить журналистку Алину Пинчук и посмотреть видео от 10 августа. Остальные просьбы отклонены.
В зал заходит свидетельница Алина Пинчук. Первой журналистку допрашивает адвокат Эйсмонт. Она интересуется, где свидетельница была 10 августа.
Сначала журналистка была у администрации президента, потом у Ильинского сквера и затем уже у памятника героям Плевны, где начали задерживать людей. Котова журналистка не знает. Она вспоминает, что заметила его у Ильинских ворот — заметила, потому что из рюкзака у него торчал ватман.
— Он ничего не делал, медленно двигался по площади, к нему подбежали полицейские и начали задерживать, — описывает Пинчук увиденное.
По ее мнению, Котов не создавал никакой угрозы, и любой гражданин мог спокойно пройти мимо него; более того, он не перекрывал дорогу.
Допрос продолжает адвокат Эльдар Гароз:
— Перекрывал ли он (Котов — МЗ) дорогу для движения?
— Нет, не перерывал, — отвечает журналистка Алина Пинчук.
Защитник спрашивает, было ли у Котова что-то в руках. Свидетельница не видела рук Котова, он стоял к ней спиной.
— Были ли у него в руках какие-то факелы? — уточняет адвокат Юрий Костанов.
— Если бы были, я бы заметила
— Вы сами же передвигались, вам кто-то мешал? — уточняет уже адвокат Алхас Абгаджава.
— Мне только полицейские мешали.
Защитник Александр Пиховкин спрашивает, ощущала ли журналистка какую-либо опасность от Котова.
— Нет, не ощущала.
Теперь вопросы задает прокурор Алексей Радин. Он просит подробнее рассказать, «что это за мероприятие» было 10 августа.
Свидетельница Пинчук рассказывает, что сначала прошел согласованный митинг на проспекте Сахарова, а потом часть протестующих двинулась к администрации президента. Сама журналистка не знает, сколько было людей и как они шли, так как поехала к администрации президента на такси.
— На каком расстоянии от Котова вы находились? — уточняет прокурор.
— Я была по одну сторону памятника, он — по другую. 10–15 метров.
— Он не выкрикивал ничего или вы не слышали, так как были заняты другим?
— Я не слышала. Если бы он громко кричал, я бы услышала.
— Но это из серии предположений?
— Да.
Судья Шарапова спрашивает, часто ли полицейские или сотрудники Нацгвардии просили участников разойтись. Пинчук подтверждает, что периодически силовики требовали этого.
— Скольких людей сотрудники Росгвардии просили разойтись?
— Люди ходили поодиночке, мне даже не у кого было интервью взять.
— А почему вы туда поехали?
— Как я понимаю, со сцены объявили [о том, чтобы идти к администрации президента]. Режиссер эфира сказал ехать к АП.
Сама Пинчук точно не знает, зачем люди поехали к администрации президента, и не слышала такого объявления со сцены, так как стояла у рамок.
Судья интересуется лозунгами, которые выкрикивали протестующие. По словам журналистки, иногда кричали: «Один за всех и все за одного».
— Один за всех и все за одного — это из серии трех мушкетеров. Такое ощущение, что люди там кино снимали, а Росгвардия просила разойтись, — замечает судья. Она спрашивает, кричали ли какие-то лозунги раньше. Журналистка вспоминает, что кричали «Отпускай» и «Путин вор».
У адвоката Пиховкина появились новые вопросы:
— Вы сообщили, что слышали, как выкрикивали лозунги.
— Он был на расстоянии от меня, — говорит о Котове свидетельница. — Я не слышала.
— Я от вас сейчас на 10–15 метрах, вы меня слышите?
— Да.
— Если бы Котов выкрикивал, вы бы слышали?
— Думаю, слышала.
На этом допрос закончен. Судья объявляет перерыв на полчаса.
Мать Анны Павликовой в перерыве подтвердила журналистам «Медиазоны», «Медузы» и «Би-би-си», что ее дочь и Котов подали заявление о браке.
«Он один из первых очень поддерживал Аню, писал ей письма, всякие передачки, он приезжал мне помочь. Практически все это время были вместе», — рассказала мать Павликовой. Она добавила, что дочери под домашним арестом разрешены прогулки — в это время она общалась с Котовым. Чтобы прийти в суд сегодня, Павликова получила разрешение.
Слушателей и участников процесса зовут обратно в зал. Там появился большой экран — он повернут к слушателям и адвокатам.
Судья Нина Шарапова, видимо, будет смотреть его отдельно на компьютере. Секретарь помогает ей включить видео.
Это запись от 10 августа с городских камер видеонаблюдения, которую адвокат Мария Эйсмонт по адвокатскому запросу получила в правительстве Москвы. Она объясняет судье, что Котов на этой записи с 46-й минуты. Однако судья Шарапова решает посмотреть всю запись, но в ускоренном режиме до момента, о котором говорит Эйсмонт.
Фрагмент с задержанием Котова 10 августа на площади у памятника героям Плевны публиковал телеканал «Дождь».
Наконец, на записи появляется Котов. Он идет один, из его рюкзака виднеется свернутый плакат. Тут же Котова задерживают.
— На этом действия Котова на акции 10 августа 2019 года в Ильинском сквере у памятника героям Плевны завершены, — комментирует адвокат Эйсмонт. Больше Котова на записи не будет, но судья решает просмотреть ее до конца. Ранее адвокат уточнила, что видео длится два часа.
Адвокат Иван Хорошев просит перемотать запись на 47 минуту 20 секунду. Он хочет задать по ней вопросы Котову и свидетельнице, которую сегодня допросили. Защитник добавляет, что судья не дала Эйсмонт прокомментировать запись и он сам бы хотел по ней высказаться.
— Ну вы же у нас не репортер! — не соглашается судья Шарапова.
— Я не буду давать оценочные суждения, только факты. Я правильно понимаю, что вы сейчас запрещаете мне комментировать?
— Сейчас — да.
Адвокат не согласен с такой позицией судьи и просит занести возражения в протокол, так как считает, что судья ограничивает его в защите.
Адвокат начинает спрашивать у журналистки "Радио Свобода" Алины Пинчук, где она находилась в тот момент, запечатленный на записи. Свидетельница отвечает, что находилась за памятником - на записи эту часть площади не видно.
Тогда Хорошев задает вопросы Котову:
— Константин, в тот момент вы как появились на площади?
— Я вышел из метро "Китай-город".
— У вас был рюкзак?
— Да
— У вас был плакат?
— Совершенно верно, у меня был плакат формата А3 вроде бы, с которым я был на согласованном митинге.
Адвокат просит подзащитного вспомнить, во что он был одет и что делал в это время. Котов отвечает, что был одет в белую футболку и смотрел в телефон, выходя из метро.
Теперь защитник просит перемотать еще несколько секунд. Журналистка на этом фрагменте находит себя и показывает судье. Этим заинтересовался и прокурор: он встает с места и подходит к телевизору, чтобы рассмотреть изображение получше.
Теперь адвокат Хорошев спрашивает, почему корреспондентка обратила внимание на Котова.
— Меня удивило, что между объявлением разойтись и задержанием прошло две-три секунды. За что задержали, я также не поняла, — говорит журналистка.
Защитник снова обращается к Котову и просит его описать свое задержание.
— Несколько человек ко мне подошли, заломили мне руки, ничего не объяснив, и завели в транспортное средство, — вспоминает активист. На уточняющие вопросы адвоката он говорит, что с моменты выхода из метро и до задержания никакие лозунги не выкрикивал.
Свидетельницу отпускают.
Адвокат Костанов снова просит допросить силовиков Белевского и Выговского, потому что видео, по его мнению, противоречит их показаниям. Прокурор против, судья отказывает.
Адвокат Гончарова просит также приобщить заключение Совета по правам человека. СПЧ исследовал приговор Котову и «посчитал необходимым представить свое заключение».
Адвокат Эйсмонт добавляет, что в суде находятся как минимум два члена СПЧ — один среди адвокатов, то есть Юрий Костанов, а также в зале Екатерина Шульман.
Прокурор считает, что заключение «не является процессуальным документом», сторона защиты может на него ссылаться, но приобщать его не нужно.
— Это что за основание такое? — выкрикивает кто-то из адвокатов.
В итоге судья очень тихо говорит о своем решении. Корреспондентка «Медиазоны» расслышала, что Шарапова все же приобщает заключение.
Дальше адвокат Гончарова просит приобщить письмо юристов председателю Конституционного суда Валерию Зорькину и открытое письмо от представителей РПЦ. Документы передали для ознакомления прокурору.
Он листает их и передает судье. Прокурор Радин не возражает против приобщения письма священников, так как это характеризует личность Котова, но обращение к председателю КС — это частное мнение. Он просит не приобщать этот документ.
Судья тогда приобщает письмо священников, а по второму отклоняет ходатайство, потому что это «действительно частное мнение».
Адвокат Бирюков просит приобщить письмо генпрокурору Юрию Чайке, которое подписал 641 участник избирательных комиссий.
Прокурор просматривает бумаги и что-то неразборчиво говорит.
— Не надо ничего нашептывать нам, — говорит судья.
Прокурор не возражает против приобщения письма по характеристике личности, но судья все равно отказывает защите.
Исправлено в 20:40. Изначально в посте говорилось, что ходатайство подавала адвокат Саморукова, а не Гончарова.
Прокурор Алексей Радин хочет исследовать на заседании несколько документов. Это документы о привлечении Котова к административной ответственности и протокол осмотра изъятых при обыске предметов. Эти доказательства суд первой инстанции не исследовал, но в приговоре они указаны.
— Полагаю что эти документы необходимо в полном объеме исследовать для объективности решения, — объясняет Радин.
Адвокат Мария Эйсмонт говорит, что если приговор основан на неисследованных доказательствах, это еще один повод его отменить. Она отмечает, что: в отличие от Радина, была на заседаниях суда первой инстанции и там исследовались найденные при обыске предметы. Эйсмонт выступает против исследования протокола, а административные материалы она просит посмотреть.
Защитники Юрий Костанов и Анна Ставицкая тоже возражают, так как считают, что прокурор не обосновал, зачем ему нужно исследование этих доказательств. С ними солидарны Александр Пиховкин и Анастасия Саморукова.
Адвокат Алексей Липцер говорит, что по закону для исследования новых доказательств в апелляционной инстанции прокурор должен был бы обосновать, почему эти материалы не были исследованы ранее. Он против удовлетворения ходатайства гособвинителя.
Против ходатайства выступает и адвокат Евгений Смирнов.
— Он даже не удосужился назвать документы, которые просит исследовать, назвал только том и страницы, — возмущен адвокат действиями прокурора.
Судья Шарапова, выслушав стороны, удовлетворяет ходатайство прокурора Радина.
Прокурор Алексей Радин перечисляет документы, которые сейчас будут исследовать. Это протокол обыска, рапорты о несогласованном митинге 2 марта в поддержку аспиранта МГУ Азата Мифтахова, протокол административного задержания Котова, объяснения полицейских и ответ прокуратуры, что митинг 2 марта не был согласован.
Адвокаты совещаются между собой и смотрят документы. В то же время Котов ходит из одного угла клетки в другой.
Анна Ставицкая просит судью, чтобы прокурор полностью зачитывал каждый лист. Прокурор же хочет зачитывать только нужные ему выдержки.
Он начинает с рапорта полицейского, в котором говорится, что 2 марта тот был возле памятника Ломоносову на территории МГУ. Активисты проводили митинг в поддержку Азата Мифтахова. Полицейские предупредили, что действия граждан не согласованы и их могут привлечь к ответственности, а также просили их разойтись. Собравшиеся отказывались и кричали «Позор!». Котов, который был среди протестующих, не реагировал на требования, отказывался пройти с полицейскими, из-за чего к нему применили физическую сил Дальше прокурор очень коротко зачитывает протокол задержания Котова 2 марта.
Теперь он изучает рапорт еще одного полицейского. Тот пишет, что Котова доставили в ОВД МГУ, где составили протокол по статье 20.2 КоАП (неоднократное нарушение правил проведения митингов).
Следующий документ — ответ местной префектуры. В нем говорится, что никакие мероприятия на 2 марта не согласовывали.
Затем прокурор зачитывает три однотипных рапорта полицейских о задержании Котова 2 марта. Эти документы подписаны полицейскими по фамилиям Сынкин, Кураш и Азаров, которые выступали как свидетели обвинения.
В рапортах сказано, что 2 марта около 50 человек собрались в поддержку аспиранта МГУ Азата Мифтахова. Полицейские просили их разойтись, но те не реагировали и кричали «Позор!». Тех, кто не выполнял требования полиции, задерживали.
Последним прокурор зачитывает протокол обыска.
Адвокат Эйсмонт встает с места.
— Только что мы заслушали в уголовном процессе… — начинает адвокат.
Судья Нина Шарапова перебивает ее и говорит, что комментировать действия прокурора не нужно, это можно делать в прениях.
Тогда Эйсмонт хочет заявить еще одно ходатайство. Она говорит, что идентичные рапорты и объяснения не могут быть доказательством. Адвокат снова просит вызвать для повторного допроса полицейских Сынкина, Кураша и Азарова, так как их показания списаны слово в слова и есть сомнения в достоверности их показаний.
Защитница также просит посмотреть запись с акции 2 марта. Все остальные защитники и Котов поддерживают это ходатайство.
Прокурор Радин возражает и подчеркивает, что адвокаты просят о повторном допросе уже не первый раз.
Адвокаты хотят что-то сказать прокурору, но судья перебивает.
— Господа адвокаты, я буду принимать более жесткие меры, у меня уже нет сил, — говорит судья Шарапова и отклоняет ходатайство.
Стороны переходят к прениям.
Первым выступает адвокат Михаил Бирюков. По его мнению, нарушены права Котова как члена избирательной комиссии с правом решающего голоса. Приговор несправедливый и должен быть отменен.
Адвокат Ставицкая: «Судья Тверского суда посчитал возможным подложить постановление КС под сукно». Она считает, что в постановлении все «четко и ясно написано», его может прочитать любой гражданин, оно не требует никаких толкований.
Ставицкая продолжает свое выступление в прениях. Она отмечает, что судья Станислав Минин в приговоре пишет, что Котов 2 марта мешал передвижению «иным лицам», но не установил, что это за лица, не допросил их.
По поводу акции 13 мая не доказано, каким образом скандирование лозунгов «тематического содержания, в том числе политического характера» может повлечь вред, говорит адвокат.
Согласно приговору, 12 июня Котов скандировал лозунги, создавая помехи движению транспорта и культурным мероприятиям.
— У нас нет свидетельств, что это за такой человек, который рвался на культурные мероприятия, но Котов ему препятствовал, — говорит Ставицкая.
10 августа Котов призывал к незаконным мероприятиям, чем создавал реальную угрозу, ссылается адвокат на приговор.
— Мы все смотрели эту запись и видели, что Котов вышел из метро и через 40 секунд был задержан, — говорит защитница. Ни одного лозунга, ни одного действия, которое могло быть оценено как противоправное, Котов не совершал, настаивает она.
— Суд не привел ни одного данного, указанного в постановлении КС. Нет ни одного доказательства, что действия Котова могли причинить кому-либо ущерб.
Все объяснения полицейских, которые зачитал прокурор, совпадают дословно.
— Нас тут 12 человек, мы не можем об одних и тех же вещах говорить одними и теми же словами. А сотрудники полиции, видимо, могут, — говорит защитница. — Это дело отвлекает внимание суда от более насущных проблем.
Под конец выступления она рассказывает как ходила в СИЗО «Лефортово». Там защитник хотел попасть к заключенному, ссылаясь на постановление КС. Сотрудник СИЗО сказал: «Ваш КС нам не указ».
— Я хочу, чтобы КС был нам указ, — заканчивает Ставицкая.
Следующий в прениях — адвокат Алхас Абгаджава.
— Он невиновный — не потому что мы так считаем, а потому что приговор не вступил в силу, — но находится в СИЗО, — начинает защитник.
Он обращает внимание, что Котову дали почти максимальное наказание, что, по его мнению, говорит о «политической мотивированности» дела.
— Людям начинают приписываться свойства мифических существ. Наш Котов настолько всесилен, что препятствовал и проходу граждан, и проезду транспорта, и техники, — говорит адвокат. — Хорошо, что он не прыгал, а то он бы мешал и пролету вертолетов.
Суд, приводя показания «кучи заинтересованных лиц» и множество протоколов, изящно опровергает доводы защиты о том, что угрозы и вреда не было, одной фразой — «угроза была», продолжает адвокат.
— Защита не права, потому что не права, это было, потому что было, — возмущается защитник. — Если вы пишете, что Котов препятствовал, то напишите, чем!
Он считает, что Котов должен быть немедленно освобожден.
Пристав перебивает адвоката и говорит судье, что фотограф Виктория Ивлева ведет видеосъемку в зале. Та кричит: «Это неправда». Судья требует от нее покинуть зал. Ивлева снова кричит: «Всех не пересажаете», — и уходит.
Адвокат Анастасия Саморукова:
— Из всего услышанного, я могу сделать только один вывод: гособвинение что в первой инстанции, что сейчас не понимает разницу между формальным и материальным составом преступления.
Она объясняет, что весь процесс стороны говорят о наличии последствий от участия Котова в акциях и доказывать их должно гособвинение.
— Никто даже пальцем не пошевелил, чтобы это сделать. Мы понимаем, что рапорты, которые сотрудники писали по поводу задержания у Ильинских ворот, что их показания являются ложью. Ну, ладно, не ложью, а фантазиями, — продолжает защитница. — Это дело просто не имеет права на существование, этот приговор не имеет права на существование.
Она просит оправдать Котова.
Следующим выступает Иван Хорошев. Он говорит, что сейчас 12 адвокатов бьются в суде с тем, что они со студентами юридического факультета разбирают на третьем курсе.
— Мы посмотрели видео, на нем четко видно, что Котова задержали за 40 секунд, пока он шел от метро. Мы послушали показания журналистки, которые полностью соответствуют видео и согласуются с последовательными показаниями Котова. Я хочу услышать от гособвинения конкретику, где и как были угрозы [общественному] порядку.
Хорошев говорит, что ждет только оправдательного приговора.
Адвокат Эльдар Гароз в прениях пересказывает видео с Лубянской площади с майской акции, которое приобщили к материала дела. В начале видео Котов стоит на площади и просит мужчину в кепке не кричать. Через минуты — Котов стоит и молчит. Еще через несколько минут — Котов все еще стоит и молчит. Позднее на требование сотрудника полиции дать ему пройти Котов говорит: «Проходите. пожалуйста».
Потом активист дает короткое интервью, никаких лозунгов и призывов к чему-либо нет, отмечает защитник. Далее на видео Котов либо стоит и молчит, либо молча идет на зеленый свет по пешеходному переходу.
На второй час съемки полицейские, не представившись, начинают задерживать Котова.
— Все, никакого насилия не было, — говорит Гароз. Свидетели также говорили, что Котов ни к чему не призывал.
На вопрос, почему его задерживают, силовики отвечали: «Он дает интервью». «Видимо, полицейские решили, что дача интервью это противоправное действие», — рассуждает адвокат.
Свидетели-полицейские Сынкин, Азаров и Кураш также говорили, что Котов на акции 2 марта не совершал какого-либо насилия и никто не жаловался на него. Свидетели по 10 августа рассказали о том же.
— По поведению суда первой инстанции прослеживается, что дело имеет политическую мотивировку. Судебное следствие длилось два дня, про остальное я молчу, — говорит Гароз.
Он просит оправдать Котова: «Мы считаем, что суд первой инстанции был необъективный».
Начинает выступать адвокат Александр Пиховкин:
— Мы видим, что приговор является несостоятельным.
Он говорит про принцип вины, которая, по его мнению, так и не была доказана. Защитник ссылается на видео, которое сегодня смотрели в суде. «Мирно идущего отдельно вне толпы» Котова задержали почти сразу после выхода из метро, резюмирует защитник.
Принцип Конституционного суда, говорит Пиховкин, является обязательным для всех, но, судя по делу Котова, на практике, видимо, не для всех.
Дело Котова, считает защитник, может стать прецедентом: «Прецедентом оно станет, потому что этот приговор будет отменен как несправедливый и нарушающий Конституцию».
Главный вопрос, считает адвокат, в том, когда именно этот приговор будет отменен. Он надеется, что по итогам сегодняшнего заседания. Адвокат Пиховкин, как и его коллеги, просит оправдать Котова и освободить из-под стражи.
С места встает Алексей Липцер.
— Я считаю, что этого дело быть не должно, — говорит адвокат. — Конституционный суд расписал так, что граждан по 212.1 вообще привлекать невозможно — это другой состав, массовые беспорядки, например.
Он отмечает, что за насильственные преступления в России назначают меньшие сроки, чем дали Котову за ненасильственное.
Адвокат Липцер напоминает о деле активиста Ильдара Дадина: все затянулось на два года, но в итоге Дадин был оправдан.
«У вас есть возможность отменить приговор сейчас и не доводить ситуацию до абсурда», — заключает Липцер.
Адвокат Вера Гончаровва:
— Ваша честь, в ваших руках большая власть. Вы решаете судьбу не только приговора, вы решаете судьбу молодого талантливого человека. Вы решаете судьбу граждан, которые долго следили за процессом. Их так много, что они стояли в очереди на вход.
По мнению адвоката, у судьи есть все законные основания прекратить дело Котова. Она просит дать оценку тем заключениям, которые приобщили к делу. В первую очередь, заключению СПЧ. А также оценку письма священников и петиции.
— Я прошу вас принять справедливое решение, спасибо.
Исправлено в 20:40. Изначально в после говорилось, что это слова Саморуковой, а не Гончаровой.
Выступает адвокат Мария Эйсмонт.
— Котов находится в тюрьме за то, что несколько раз принял участие в мирных собраниях, которые не понравились властям, — говорит она.
Адвокат задается вопросом: где грань между тем, что человек гуляет в парке или участвует в несогласованной акции в этом же парке. По мнению Эйсмонт, причина только в том, какие у тебя взгляды и как ты их высказывал.
Или люди идут по улице и кричат тематические лозунги «Горько!» или «Спартак чемпион!». «Это что, уголовное преступление?» — спрашивает адвокат.
Она напоминает об убийстве девятилетней девочки в Саратове и рассуждает, почему так произошло. По мнению адвоката, в том числе потому что за подозреваемым в убийстве после освобождения из тюрьмы не было должного надзора.
— Знаете почему не было надзора? Потому что надзирали за Котовым, — говорит Эйсмонт. — Они не едут встречать маньяка, который еще в тюрьме показал, что он опасен.
Она просит оправдать Котова: «Пожалуйста, оправдайте этого человека, пусть он сделает нормальную программу для ловли маньяков». Слушатели хлопают.
Адвокат Евгений Смирнов в прениях напоминает что и следствие, и суд прошли в рекордные сроки.
— Я не думаю, что у кого-то в практике было столь быстротечное заседание, — говорит Смирнов.
Суд в такой скорости или забыл, или намеренно проигнорировал постановление Конституционного суда, считает защитник. В приговоре суд на него даже не ссылается. Адвокат зачитывает часть приговора, где перечислены, в каких акциях участвовал Котов.
— Сами по себе эти действия не образуют ни состава преступления, ни состава правонарушения. Все выводы суда основаны только на показаниях свидетелей.
Однако эти показания опровергают видео, добавляет адвокат. Только сегодня на записи было видно, что 10 августа Котов находился у памятника героям Плевны не в составе 1,5 тысяч человек, как сказано в приговоре, а в среди нескольких десятков человек.
«К чему все это привело?» — продолжает адвокат. К тому, что от Петербурга до Хабаровска идут одиночные пикеты в поддержку Котова, сто тысяч человек подписали петицию, а еще множество людей приехали в свой рабочий день в суд поддержать активиста, отвечает сам адвокат. Он просит суд вынести справедливое решение.
Слово берет адвокат Юрий Костанов.
— Все пронизано ложью. Нам рассказывают, как у главного здания МГУ собрались 30 человек и мешали проезду всем остальным. Вы давно бывали в этих местах?
Он сетует, что и следователь, и судья, и прокурор должны иметь высшее образование, «но куда все это делось?».
Костанов рассуждает о том, каким должен быть судья. По его мнению, одна из важнейших черт судьи — способность четко и ясно формулировать мысли. В приговоре Котову, считает защитник, этой ясности нет.
— Нам приходится догадываться: чем они грозили общественной безопасности? Чем они грозили общественному порядку? Я угрозу вижу сегодня в том, что по улице ходят не всегда трезвые полицейские с дубинками и автоматами.
Он говорит, что «во времена Дяди Степы» людям говорили: «Подойди к полицейскому, он тебе поможет». А сейчас, наоборот, полицейских нужно обходить стороной.
— Что касается обоснованности приговора, он явно необоснованный. Показания полицейских не то чтобы под копирку написаны, это один и тот же шаблон, в который просто фамилию на компьютере подставляй. И это, говорят, доказательства, — негодует защитник.
Костанов хочет зачитать диспозицию статьи 212.1 УК, но судья его останавливает: «Юрий Артемович, можно своими словами».
В итоге кто-то другой из адвокатов зачитывает название статьи и Костанов его останавливает и рассуждает об административной и уголовной отвественности за нарушение правил публичных мероприятий.
— Если вы хотите принять законное решение, нет никакого другого варианта, кроме как прекратить дело, — заканчивает адвокат.
Выступает сам Константин Котов.
— Виновным я себя не признаю, меня осудили лишь за участие в мирных протестных акциях. Обвинения о том, что я мешал пешеходом и транспорту, основаны на лжи сотрудников полиции и Росгвардии, — говорит Котов.
Он рассказывает, что не мог создать угрозу конституционному строю, так как выходил на протестные акции как раз в защиту Конституции, за соблюдение своих конституционных прав, а также прав Азата Мифтахова, обвиняемых по делам «Сети» и «Нового величия» и так далее.
Котов говорит, что пусть и не согласен с нормами о согласовании митингов, но всегда пытался соблюдать это законодательство.
— На сегодняшний день созданы все условия, когда невозможно согласовать никакое протестное мероприятие, — говорит активист. — Я требую полного оправдания, если у суда хватит на это смелости. Никто и никогда не должен быть судим по моей статье.
Слушатели аплодируют. Один из приставов негодует: «Все, кто сейчас хлопал, покидают зал».
Однако никого не выгоняют, и в прениях начинает выступать прокурор.
Прокурор Алексей Радин настаивает на признании Котова виновным: «Полагаю, что совокупность представленных доказательств полностью подтверждает виновность Котова».
Свидетельница, которую сегодня допросили, сама же сказала, что находилась от Котова далеко и до задержания его не замечала, а видео было просмотрено в суде без звука, говорит прокурор.
Тяжесть наказания полностью соответствует содеянному, а защита не привела никаких новых доказательств. Оснований для изменения решения нет, жалобу отклонить, требует прокурор Радин.
— Незаконное преследование фигурантов так называемого «московского дела» объединило общество, — говорит Котов в последнем слове. Он считает, что общество смогло объединиться и отстоять часть обвиняемых, но увы не всех.
«Тираны не вечны, придет время строить свободную прекрасную Россию», — заканчивает Котов.