Обвинение запросило 19 лет колонии дагестанскому журналисту Абдулмумину Гаджиеву, который находится в СИЗО четыре года

Во время прений в Южном окружном военном суде обвинение запросило 19 лет колонии строгого режима журналисту дагестанской газеты «Черновик» Абдулмумину Гаджиеву, который четыре года находится в следственном изоляторе. Об этом сообщает группа поддержки Гаджиева.

Журналиста обвиняют в участии в террористической организации и финансировании терроризма. По версии следствия, он публиковал в газете статьи о благотворительном фонде «Ансар» и «сознательно не упоминал», что часть денег, которые собирала организация, направлялась для продолжения деятельности «Исламского государства» в Сирии.

Позже Гаджиева обвинили в участии в экстремистском сообществе (часть 2 статьи 282.2 УК). Следствие утверждает, что с 2009 по 2013 годы журналист вместе с двумя другими фигурантами дела — бывшим учредителем фонда «Ансар» Абубакаром Ризвановым и предпринимателем Камалом Тамбиевым — участвовал в работе организаций «Конгресс народов Ичкерии и Дагестана» и «Высший военный Маджлисуль Шура Объединенных сил моджахедов Кавказа», признанных террористическими.

Гаджиев ранее говорил в суде, что он не перечислял деньги ни в какие фонды, а фамилию Тамбиева услышал впервые. «В перерыве я был в клетке с еще двумя задержанными. Я спросил, кто из них Тамбиев. На фамилию отозвался измученный и избитый человек. Уверен, что другие свидетели в таком же состоянии. Тамбиев передо мной извинился и признался, что его пытали», — говорил журналист.

Сегодня прокурор запросил Тамбиеву и Ризванову также по 19 лет лишения свободы.

«Мемориал» и Amnesty International признали Гаджиева политзаключенным. Коллеги арестованного связывали его преследование с желанием силовиков расправиться с «Черновиком» из-за материалов об «оборотнях в погонах». Гаджиев работал в газете редактором раздела о религии.

Сотрудники издания подчеркивали, что «обвинение в финансировании терроризма на Северном Кавказе — примерно то же самое, что подбрасывание наркотиков Ивану Голунову в Москве. Если человека надо посадить, и если он хоть немного причастен к религиозной деятельности, то основание всегда можно найти».